Оксане постоянно не везло, с самого рождения. По крайней мере, она так считала. Но в один прекрасный момент все изменилось…
Конечно, что хорошего в том, что Оксану вырастила вечно уставшая мать, которая пыталась заработать как можно больше денег, чтобы не пришлось голодать? И что хорошего в вечно пахнущем кислыми щами общежитии и крохотной комнатке с продавленным диваном и пыльным ковром на стене? И уж точно ничего замечательного не было в том факте, что Оксана вечно одевалась хуже всех, донашивая вещи повзрослевших дочерей соседок по общежитию.
В общем, судьба Оксану явно не любила. Жизнь относилась к ней несправедливо долгих семнадцать лет, а потом вдруг все резко изменилось. Оксана поступила в престижный институт — сама, без помощи репетиторов и знакомых, — и поняла, что пословица «Каждый сам кузнец своего счастья» не врет. И на судьбу жаловаться расхотелось! Комната в столичной общаге показалась ей раем на земле. В конце концов это всего лишь перевалочная база. Оксана была уверена, что вот-вот ей встретится «прынц», пусть даже пеший, и заберет ее в свой трехкомнатный дворец со всеми удобствами.
Яблочко с червоточинкой
Принца пришлось ждать три года, в соответствии с другой пословицей. Он обнаружился в маленькой конторке, куда Оксана пришла устраиваться на работу, дабы не тратить впустую свободное от учебы время. Королевича звали Михаил. Ему было двадцать восемь лет. Он был высок, темноволос и хорошо воспитан. От него пахло дорогим парфюмом и мятной жвачкой. Однако был у Миши один недостаток — его мама, Евгения Никитична. К сожалению, на это обстоятельство Оксана внимания сначала не обратила, а зря. Оксана была убеждена, что человек, который окончил на отлично три курса института, преодолеет любые сложности. В свои двадцать лет она считала себя самостоятельной, умудренной опытом женщиной, которая знает, как обращаться с мужчинами.
Завоевать Мишу оказалось делом несложным. Оксана, пусть и не разодетая в пух и прах, была девушкой очень привлекательной. Да и скромность, как известно, людей красит. Михаил растаял, как мороженое в летний полдень. Уже через месяц их бурного романа он признался Оксане в любви и предложил жить вместе. Да-да, в трехкомнатном дворце со всеми удобствами, включая… потенциальную свекровь Евгению Никитичну.
Мама Миши, в одночасье заполучив невестку, пусть и гражданскую, совсем не обрадовалась. Однако вида не показала и вежливо встретила на пороге Оксану с чемоданом в руках. Эта женщина жила по принципу: узнай, где у твоего врага слабое место, и только потом бей.
Спустя год Оксана поняла, в какое осиное гнездо попала. Однако она сама была виновата в том, что судьба снова повернулась к ней тем местом, откуда у животных растет хвост. Ибо не бывает принцев без изъянов. И за все в этой жизни надо платить.
Евгения Никитична считала, что у ее сына может быть только одна любимая женщина — и уж конечно, это не Оксана.
— Мать, — говорила свекровь, — это святое. Жен может быть три десятка. Или даже четыре. А мать — одна!
Оксана слушала ее напыщенные фразы, молча смотрела, как Миша согласно кивает головой, поглощая приготовленный гражданской женой суп, и думала о том, что бежать надо из трехкомнатного дворца, пока не поздно. Потому что хозяйкой она в нем никогда не станет.
Идеальный план
С горя Оксана начиталась умных книжек по психологии отношений и даже начала вести дневник. На первой же странице она написала заголовок: «Как ужиться со свекровью». И, слушая советы замужних подруг, начала составлять план: любить Мишеньку, всегда и во всем помогать свекрови, мило улыбаться, дарить подарки, готовить хуже, чем свекровь, выслушивать все ее советы, со всем соглашаться, снова мило улыбаться…
Однако даже этот идеальный план не помог. Евгения Никитична не терпела, когда нарушались установленные ею самой правила. Она не разрешала делать ремонт в комнате, где жили молодые, рылась в отсутствие Оксаны в ее вещах, перекладывала их с места на место, будто оставляла послание невестке, запрещала принимать ванну после девяти часов вечера (одному богу известно — почему) и категорически отказывалась называть будущую невестку по имени. Оксана в глубине души свекровь понимала. Возможно, будь у Оксаны сын, она реагировала бы на всех симпатичных молоденьких девушек, сунувших нос в ее квартиру, ровно с таким же негативом. Однако ясно было одно: Евгения Никитична никогда не смягчится. И Оксана останется врагом номер один до скончания времен.
Ночная кукушка дневную перекукует?
Оксана собиралась было паковать свои вещи, как одно событие изменило всю ее жизнь. Умер отец Оксаны, вечно беспробудно пьянствующий, который не видел дочь лет десять, и оставил ей в наследство ужасно загаженную, но зато находившуюся в довольно приличном районе столицы квартиру. Других претендентов на жилплощадь, кроме родной сестры Оксаниного отца, не было. Мгновенно объявившаяся дальняя родственница, выяснив, в каком состоянии оказалась квартирка, махнула на все рукой и даже не стала связываться с нотариусами. Потратив накопленные за год совместной жизни деньги, Оксана и Миша сделали в судьбой подаренной однушке ремонт, переехали туда, подали заявление в загс и, наконец, официально стали мужем и женой. И все у них было бы хорошо, если б не Евгения Никитична, рьяно желающая добра своему сыну, но позабывшая спросить у драгоценного отпрыска, что он понимает под словом «счастье».
Пока Оксана писала и защищала дипломную работу, ей некогда было думать о холодной войне со свекровью. А Евгения Никитична, зная, как занята невестка, воспользовалась заминкой и начала активно сама «занимать» Мишу, который, на ее взгляд, уж слишком прирос к юбке бестолковой жены. Благо предлог увести сыночка от Оксаны был — недостроенная дача. Все выходные Михаил проводил за строительными работами: то крышу крыл, то водопровод чинил, то высаживал огурцы на грядках, где никогда ничего не росло. В общем, дома он практически не появлялся.
Получив свой красный диплом, Оксана, наконец, очнулась и решила, что мужа надо возвращать обратно.
— Подкаблучник, — ворчала Оксана. -Но почему-то не у меня под каблуком. И ведь хороший мужик. Меня любит, деньги в дом приносит, в загулы не уходит… А ума — как у пятилетнего ребенка.
Вкусные ужины при свечах и ночные ласки не действовали. Михаил все равно по первому зову матери мчался достраивать дачу, уверяя жену, что старается для семьи, которая, между прочим, скоро пополнится, ибо Оксана на днях обнаружила, что беременна.
— Родит твоя дурочка, как миленькая,
— ворчала свекровь, когда Миша жаловался, что жена стала раздражительной и вялой. — А все эти ее охи и ахи -сплошное притворство. Так и хочет она тебя подкаблучником сделать.
Услышав однажды, совершенно случайно, такие речи, Оксана истерически расхохоталась и спустя пять минут приняла решение не волноваться до самых родов вообще. И гори оно все огнем!
Мечты сбываются
И ведь исполнилось ее желание. Как-то рано утром, когда до родов оставалось всего недели три-четыре, позвонила Евгения Никитична и, плача в трубку, пожаловалась, что этой ночью ее дача… сгорела дотла. И кто виноват — неизвестно.
Дача была временно забыта. Михаил снова начал проводить вечера и выходные дома, потому что и слышать больше не хотел ни о каком строительстве. Спустя месяц Оксана благополучно родила толстощекого мальчугана и перестала думать о свекрови, да и вообще обо всех проблемах. Ее жизнь наконец-то наполнилась счастьем. Из Михаила получился идеальный отец: все свое свободное время он возился с маленьким Сережей, а о мамочке даже не вспоминал. Евгения Никитична к уходу за внуком допущена не была — на это единственное условие Оксаны муж с неохотой, но согласился. Два месяца карантина, как советуют врачи: никаких посторонних в доме — все ради здоровья ребенка. Потом еще тысяча причин, которые новоиспеченная мать придумывала с вдохновением писателя-фантаста, и вот Евгения Никитична уже сама не просится в гости, звонит не чаще раза в неделю. Оксана ликовала. Рядом с ней ее любимые мужчины: любящий и заботливый муж, прекрасный сын. И никаких соперниц рядом, даже свекрови. Она выиграла эту войну!
А с кем воюем?
Впрочем, с мыслями о соперницах Оксана поспешила. Однажды во дворе она сидела на скамейке и наблюдала, как двухлетний Сереженька лепит куличики в песочнице. Рядом завязалась драка: две девочки в коротких платьицах вырывали друг у друга формочки, отстаивая право сделать для Сережки «пирожок». Смешные! Ну куда им лезть к ее сыну? Одна малышка рыженькая, вся в веснушках с головы до пят, вырастет явно не красавицей. Вторая одета в старые колготки — не под стать Сереже, который уже в два года щеголял в брендовых джинсах.
— Сыночек, пошли домой! Кажется, дождь собирается… — Оксана попыталась увести Сережу с площадки, подальше от дворовых драм, но малыш недовольно вырвался из маминой руки и вернулся к подругам по совочкам.
И тут Оксану пронзила неприятная мысль: а ведь через пару десятков лет ее обожаемый сынуля влюбится и приведет домой невесту. А что, если она будет страшненькой? А если глупой? Или в поисках столичной прописки приедет из какого-нибудь богом забытого провинциального городка? Как сама Оксана когда-то… Боже, она тоже когда-нибудь станет чьей-то свекровью! И ведь невестка будет с ней бороться, как она воевала с Евгенией Никитичной… Мысли плавно перетекли к воспоминаниям об отношениях с Мишиной матерью. Словно кинопленку, Оксана прокручивала в голове день за днем — теперь она воспринимала все по-другому. Она понимала свекровь, ее беспокойство о единственном сыне, ее нежелание делить его с другой женщиной. Надо признаться, что Евгения Никитична вела себя с ней достойно. Конечно, дочерью никогда не считала, но и каверз особых не строила. Зачем же Оксана с ней воевала?..
…Однажды Евгения Никитична появилась на пороге квартиры невестки. Свекровь, с тортом в руках и пакетом детских игрушек, откашлялась и сказала:
— Оксаночка, я знаю, как ты сейчас занята. Вот, помочь пришла. С ребенком посидеть, по хозяйству что-нибудь сделать.
Оксана посторонилась, пропуская Евгению Никитичну в квартиру, и… мило улыбнулась.
